Геноцид казачества

24 января 1919 года по инициативе председателя ВЦИК Якова Михайловича Свердлова была принята секретная директива ЦК РКП(б) «Об истреблении казачества».

В нынешнем году мы отмечаем 100-летие только со дня НАЧАЛА истребления казачества, ведь сам процесс расказачивания завершился только в конце 30-х годов прошлого столетия. Непрерывно, в течение 20 лет шло методичное уничтожение самого понятия казак, не говоря про историю казачества, станицы, добрые слова… Был развернут настоящий геноцид против казачества и всего, что оно объединяло…

Мы не хотим вдаваться в подробности этого позорного действа и начать муссировать эти, и так горькие для нас казаков, события. Вспомним только факты и, помолчим минуту, поминая сотни тысяч безвинно убиенных душ…

Из директивы «Об истреблении казачества»:

«Учитывая опыт года гражданской войны с казачеством, признать единственно правильным самую беспощадную борьбу со всеми верхами казачества путем поголовного их истребления. Никакие компромиссы, никакая половинчатость пути недопустимы. Поэтому необходимо:

1. Провести массовый террор против богатых казаков, истребив их поголовно; провести беспощадный массовый террор по отношению ко всем вообще казакам, принимавшим какое-либо прямое или косвенное участие в борьбе с Советской властью. К среднему казачеству необходимо применять все те меры, которые дают гарантию от каких-либо попыток с его стороны к новым выступлениям против Советской власти.

2. Конфисковать хлеб и заставлять ссыпать все излишки в указанные пункты, это относится как к хлебу, так и ко всем другим сельскохозяйственным продуктам.

…5. Провести полное разоружение, расстреливая каждого, у кого будет обнаружено оружие после срока сдачи»…

Из директивы Реввоенсовета 8-й армии № 1522 от 17 марта 1919 года:

«Реввоенсовет 8-й армии приказывает в наикратчайший срок подавить восстание предателей… Предатели донцы еще раз обнаружили в себе вековых врагов трудового народа. Все казаки, поднявшие оружие в тылу красных войск, должны быть поголовно уничтожены, уничтожены должны быть и все те, кто имеет какое либо отношение к восстанию и к противосоветской агитации, не останавливаясь перед процентным уничтожением населения станиц, сжечь хутора и станицы, поднявшие оружие против нас в тылу. Нет жалости к предателям. Всем частям, действующим против восставших, приказывается пройти огнем и мечом местность, объятую мятежом, дабы у других станиц не было бы и помысла о том, что путем предательского восстания можно вернуть красновский генеральско-царский режим.»

Из выступления Л. Троцкого: «Казаки — единственная часть русской нации, способная к самоорганизации. По этой причине они должны быть уничтожены поголовно... Это своего рода зоологическая среда, и не более того... Очистительное пламя должно пройти по всему Дону и на всех них навести страх и почти религиозный ужас... Пусть последние их остатки, словно евангельские свиньи, будут сброшены в Черное море…»

Из приказа-воззвания Ф. Миронова (август, 1919 г.): «Население стонало от насилий и надругательств. Нет хутора и станицы, которые не считали бы свои жертвы красного террора десятками и сотнями. Дон онемел от ужаса... Восстания в казачьих областях вызывались искусственно, чтобы под этим видом истребить казачество». В некоторых станицах было уничтожено до 80% жителей. Только на Дону погибло от 800 тысяч до миллиона человек - около 35% населения.

Свидетельство коммуниста М. Нестерова: «Партийное бюро возглавлял человек.., который действовал по какой-то инструкции из центра и понимал ее как полное уничтожение казачества... Расстреливались безграмотные старики и старухи, которые едва волочили ноги, урядники, не говоря уже об офицерах. В день расстреливали по 60-80 человек... Во главе продотдела стоял некто Голдин, его взгляд на казаков был такой: надо всех КАЗАКОВ вырезать! И заселить Донскую область пришлым элементом...».

Свидетельство коммуниста К. Краснушкин: «Комиссары станиц и хуторов грабили население, пьянствовали... Люди расстреливались совершенно невиновные — старики, старухи, дети... расстреливали на глазах у всей станицы сразу по 30-40 человек, с издевательствами, раздевали донага. Над женщинами, прикрывавшими руками свою наготу, издевались и запрещали это делать...».

Свидетельство летчиков Бессонова и Веселовского: «В одном из хуторов Вешенской старому казаку за то только, что он в глаза обозвал коммунистов мародерами, вырезали язык, прибили его гвоздями к подбородку и так водили по хутору, пока старик не умер. В ст. Каргинской забрали 1 000 девушек для рытья окопов. Все девушки были изнасилованы и, когда восставшие казаки подходили к станице, выгнаны вперед окопов и расстреляны... С одного из хуторов прибежала дочь священника со «свадьбы» своего отца, которого в церкви «венчали» с кобылой. После «венчания» была устроена попойка, на которой попа с попадьей заставили плясать. В конце концов батюшка был зверски замучен...».

Из письма М. Шолохова М. Горькому (6 июня 1931г.): «Я нарисовал суровую действительность, предшествующую восстанию; причем сознательно упустил такие факты... как бессудный расстрел в Мигулинской станице 62 казаков-стариков или расстрелы в станицах Казанской и Шумилинской, где количество расстрелянных казаков (б.выборные хуторские атаманы, Георгиевские кавалеры, вахмистры, почетные станичные судьи, попечители школ и проч. буржуазия и контрреволюция хуторского масштаба) в течение 6 дней достигло солидной цифры - 400 с лишним человек...

К 1926 году на Дону оставалось не более 45% прежнего казачьего населения, в других войсках - до 25%, а в Уральском войске - лишь 10% (оно чуть ли не целиком снялось с места, пытаясь уйти от безбожной власти). Было уничтожено и выброшено из страны много казаков старше 50 лет - хранителей традиций.

Решающим действием большевиков по уничтожению казаков стала их массовая депортация. Так на Кубани 25 января 1931 года была осуществлена депортация казачества в числе 9 000 семей, около 45 000 человек из районов Черноморья были выселены на освоение засушливых районов Ставрополья и Сальских степей. В течение 1930-1931 годов было арестовано и депортировано не менее 300 000 казаков из различных регионов, в большей степени из Уральской области и бывших территорий казачества на Северном Кавказе.

Таким образом, казачество должно было сгинуть в концлагерях, на тяжелых работах на Севере, пасть под пулями комиссаров, сгореть вместе со своими станицами. Но не исчезли казаки, не исчезла казачья культура и не сгорели все станицы. Именно тем, кто уцелел, суждено сохранить ту великую часть русской культуры, которою мы помним и которой гордимся до сих пор.